Ужин, теплая приятная тишина. Неужели, его грешная жизнь действительно может быть похожей на рай?
Расправившись с едой, он поднялся, вставая позади нее и обнимая за плечи.
Упрямая, но такая манящая прядка тут же пощекотала нос. Он улыбнулся, едва заметно касаясь губами ее плечика.
- Мне очень не хватало тебя - тихо вырвалось откровение, и де Бре отошел, не мешая хлопотать, занимая место на диване и принимая с ее рук кружку.
- Убегу? -  бровь Рена поползла вверх. Она решила, что он сбежал?
"А ты что хотел, болван? Откуда бедной девушке знать, что ты как одержимый за ней следил?"
- Нет. Не убегу -  улыбнулся он, притягивая ее ближе и обнимая.
Как будто так и должно быть. Как будто, так всегда и было. Она, он, горячий чай в руках и эта маленькая квартирка в тысячи раз уютнее его огромного дома.
- У тебя здорово даже без камина - совершенно искренне отозвался он, целуя ее висок и перебирая пальцы свободной от кружки руки.
И снова молчать, потягивая горячий напиток, слушая дыхание друг друга.
Быть вместе. Просто быть вместе.
Чуть повернувшись, Рен почувствовал. как что-то ткнулось ему в бок и улыбнулся.
- Кстати, совсем забыл. У меня для тебя подарок. Любишь подарки, Аделина? -  снова протянул он тягучее ее имя и достал из кармана небольшую коробочку с серьгами. - Открывай.

— А мне твой дом тоже понравился. Я как-нибудь покажу тебе, как сделать его уютнее.
Де Бре напрягся ровно на миг. Это было еще одно его решение. Тот дом был домом Лоры. Домом, полным боли и отчаяния, его той мертвой жизни, которую сейчас он старался искоренить.
Пальцы бережно перебирали волосы девушки рядом.
- У меня встречное предложение. Ты поможешь создать мне уют в другом, новом месте?
Предложение было очень смелым, наглым. И он не знал, как она среагирует на это и волновался. Правда же при этом уверенный в том, что сделает все, чтобы она согласилась.
Но вопрос обустройства отошел на второй план, когда девушка, словно маленький ребенок, подхватила коробочку. Это выражение ожидания чуда на ее лице -  было главным бальзамом на его душу. Он очень хотел порадовать ее. Но реакция...
Слезы?
Кретин!!!
Растерявшись, Рен поближе прижал ее к себе, поглаживая по волосам, стараясь исправить то, что натворил.
- Милая, маленькая моя, хорошая... Тише, тише. Все хорошо. Я рядом. -  пытался он успокоить ее, понимая между тем, что пока не удастся. И совершенно непроизвольно - Я всегда буду рядом.

" Так ты не обидел ее, де Бре! Она от радости! От облегчения!" -  от этой мысли внутри словно прорвало платину и он облегченно выдохнул.
Женщины -  они удивительны и прекрасны. Непостижимы и просты как утренняя роса. Загадочны, волшебны. И никогда, никогда не станут понятны. Они могут смеяться от боли и плакать от счастья, кричать от любви и шептать от ненависти. У них все наоборот, но нет и не будет на земле более прекрасных созданий. Никогда.
Он хотел ей сказать, что не стоит извиняться, что он очарован ею будет даже если она вместе со слезами будет еще и реветь белугой. Хотел поведать о том, на что решился. ЧТо он хочет сменить не только среду обитания, но и саму жизнь. С ней. Вместе.
Он много чего хотел сказать ей, но слова так мелочны перед тем, что люди умеют чувствовать и чему умеют поддаваться.
Впервые за многие годы он был жив благодаря этой великолепной, капризной, упрямой девушке и не хотел назад. Не хотел больше без нее.
Так бывает? Наверно нет. Но случилось.
Он не стал говорить, не произнес ни слова, просто поймав ее руку и не давая ступить к раковине разворачивая к себе.
Осторожные пальцы бережно стерли дорожки слез с алеющих щечек, глаза внимательно всматривались в глубину ее.
Он не произнес ни слова. Но сказал все, что хотел, нежно, трепетно касаясь ее губ сперва осторожно большим пальцем, а после своими губами.
Не всегда нужны слова, нет. Они бывают лишними там, где разговаривают сердца и души.
С ней могло быть только так.

Она ответила. Ответила! Внутренний зверь де Бре совершил кульбит, повторяя его снова и снова радостно повизгивая и раскидывая в стороны яркие флаги триумфа, а его хозяин прижимал к себе бережно и трепетно саму нежность. Свою весну.
Нежную, неуловимую. Долгое время сокрытую под плотным слоем наста и снега от него самого. Но яркую и теплую, согревающую после зимних стуж его уже тлеющими угольками догорающую душу.
Он не понимал как и когда это произошло -  что она стала нужна ему. Необходима, как воздух. Не понимал почему. Но знал -  это единственно верное что может быть. И единственно важное.
И хотел сказать ей об этом.
Но любые слова были бы грубыми для ее нежности, как покрытая коростами ладонь они бы бы повредили нежнейший шелк ее души. И он учился обходиться без слов. И верить, что она слышит и понимает.
Здесь на маленькой кухоньке ее квартиры, осторожными трепетными касаниями губ, он говорил ей о том, что она нужна ему.Важна для него. Что она наполняла жизнью его душу и сердце. И она слышала.
Рен не знал, сколько прошло времени, на и не важно это было. В его руках согревалась и согревала его маленькая птичка. Его весна.
- Ма renouveau. -  тихо сорвалось с его губ, когда он прервался на миг, чтобы заглянуть в ее глаза и не увидеть там осуждения или разочарования.
Не увидел. И просиял, прижимая ее ближе и поглаживая пушистые волосы.
- Ма oiseau.

Отредактировано Корентин Живаль де Бре (2017-07-18 11:58:49)