Наша первая встреча произошла перед входом в Большой зал. Видел я его тогда впервые, но не раз слышал, как отец отзывается о его семействе с пренебрежением, свойственным всем выходцам факультета, чей герб украшает змея. И все-таки мне было интересно, что он из себя представляет. Первогодки стояли перед дверьми, за которыми нас ожидало распределение. Я лениво наблюдал за кучкой взволнованных ровесников, не желая обременять себя ненужной беседой с теми, кто был этого недостоин по меркам нашей семьи. Но, увидев его, мне на секунду, но захотелось это решение изменить, встать рядом и более внимательно всмотреться в это загорелое, озаренное веселой улыбкой лицо, обрамленное черными, как смоль, волосами, так небрежно уложенными, что кажется, будто так всегда и было. Но пришлось себя одернуть почти сразу же. Отец не одобрил бы такое поведение, а я не смел идти против него ради мимолетного интереса.

Распределение проходило довольно скучно, хоть и с некоторыми волнениями среди тех, кто впервые был в Большом зале, да и вообще слышал про такое место, как Хогвартс. Когда произнесли мое имя, я прошел сквозь толпу, стараясь не смотреть на него, но взгляд все равно невольно искал его. Едва Шляпа коснулась моих волос, как раздался ее голос:
- Слизерин!
Стоит ли говорить, что это было более, чем ожидаемо? Меня приняли с радостью за один из четырех длинных столов, и распределение продолжилось. Мне пришлось приложить все силы, чтобы не выказать своего интереса к происходящему больше, чем это необходимо. Распределительная Шляпа замерла в раздумьях всего на несколько секунд, коснувшись темных волос, после чего изрекла свое решение:
- Гриффиндор!
Что-то внутри оборвалось и рухнуло. И зародилось нечто новое, еще неизвестное мне самому.

***

Совместные уроки позволяли следить за ним, замечать то, на что раньше не обращал внимание. Он всегда был в окружении своих друзей, среди которых были, не побоюсь открыто сказать, грязнокровки. Слишком живой, яркий, слишком сильно контрастировал с тем, что я привык видеть... Так хотелось увидеть в его глазах мольбу и страх, приручить его, сломать, чтобы смотрел только на меня. О, я помню все наши разговоры, которые мало отличались друг от друга и всегда были наполнены едким словом и ядом. Он не был похож на меня, его могла взбесить почти любая моя фраза, и, если бы не его верные дружки, постоянно хватающие его за рукава мантии, чтобы остановить, то меня можно было бы найти в больничном крыле. Но я всегда это делал так, чтобы рядом присутствовал кто-то из учителей. Подло? Да, не спорю. Но я хотел видеть раз за разом, как он дрожит от ярости, а от его взгляда подкашивались колени и сводило все внутри. С годами наша неприязнь переросла в полноценную ненависть, что не могла не быть между учениками двух противостоящих факультетов. Конфликты, плавно и почти всегда сводящиеся к вытаскиванию волшебных палочек? Да, несомненно!

- Хватит! Не обращай на него внимания, ты же знаешь, что он это специально делает! - в очередной раз его дружок, невзрачный полукровка, на которого я бы не обратил никакого внимания, не ошивайся он рядом с тем, кого мне так хотелось задеть, одергивает, держа за рукав и с такой же ненавистью глядя на меня. Но он меня совсем не волнует, его эмоции никогда не вызывали во мне отклика, только раздражение.
- О, ты позволяешь своей собачонке лаять? Самому, небось, слабо ответить? - смеясь, я только и делал, что подначивал его, злил еще больше, доподлинно зная, что когда-нибудь он ответит мне так, что будет больно, в прямом смысле.
И он ответил. Но не схватившись за палочку и проорав заклинание, а постыдным для мага действием - по-магловски полез в драку. Тогда он сломал мне нос, а я, стыдно признаться, был к этому не готов. Но остановило ли это меня? Ни разу.

***

Сразу же после школы наши пути разошлись. Стоит ли говорить, что в то время, когда Темный Лорд держал в страхе всю Британию, многие из нашего факультета были ему преданы? И я не был исключением, тем более что отец полностью и всецело поддерживал все его идеи. И Черная метка стала неотъемлемой частью самого меня, порой причиняя боль. Но кое-что не давало мне покоя на протяжении лет - тот темноволосый юноша, оставивший след на моем лице. Казалось, можно было уже забыть о нем, однако, было это не так-то легко. Но все встало на свои места слишком поздно.

- Что-то ты запоздал. Мы едва управились без тебя, - так меня недовольно поприветствовал один из Пожирателей, чье лицо было скрыто под маской. Дом, над которым висела Черная метка, был разгромлен, что было довольно мягко сказано. Ни одной целой вещи и... что еще можно ожидать, когда над головой скалится череп со змеей?
- Долго пришлось повозиться с этим мракоборцем. Хорош, - цокнув языком, подтвердил второй, переворачивая одно из тел на спину. - Ты, случаем, его не знаешь?
Все остальные вопросы, издевки и недовольные высказывания я не услышал, едва увидев, КОГО они мне показали. Не узнать черты лица, эту загорелую кожу и небрежно уложенные волосы было попросту нельзя. Тот, кого я так и не забыл, не смог добиться за все года обучения. Кажется, впервые я обрадовался маске, что те двое не видели моего лица, не заметили, как оно побледнело и что отразилось на нем. Скрыв дрожание рук и едва устояв на ногах, чтоб не рухнуть рядом с телом, я вглядывался в это спокойное лицо, обрамленное темными прядями. Теперь никогда оно не исказится, тонкие губы уже не растянутся в улыбке, и с них не слетят слова. Все было прервано одним лишь заклинанием.
- Нет, впервые вижу, - голос, словно бы не принадлежавший мне, прервал короткую тишину. Скорее всего, мне не поверили, но теперь было наплевать.

Уходя последним, я бросил взгляд назад, смотря на того, кого впервые встретил перед Большим залом. Я так и не смог сломать его, не сумел сделать так, чтобы он смотрел только на меня. Непокоренный, погиб, как и прочие, в бою с врагом.
И все же... Может, стоило сделать первый шаг еще тогда, много лет назад?

---

1 - сожаление, сожалеть (лат.)